ГЛАВА 14. ОДНА СЛЕЗИНКА ГЕНЕРАЛЬНОГО СЕКРЕТАРЯ

     --  Графином  по  Иванидзе!  --  воскликнул Яковлев. -- Вы
опозорили нашу партию, дорогой мой человек.
     -- Не учите меня жить, товарищ Янаев! --  спокойно  сказал
Горбачев.  --  Я знал, что делал и поэтому не нуждаюсь в оценке
моих действий и поступков.
     -- Действия и поступки -- одно и то же!
     -- Товарищи, не  будем  ссориться!  --  вступил  в  беседу
товарищ  Пуго.  --  Давайте  спокойно  разберемся в создавшейся
ситуации.
     -- Давно пора! -- сказал Лукьянов и  отбросил  блокнот  со
стихами.
     --  А  какая ситуация? -- удивился генсек. -- Все спокойно
на Эндоре. Через три дня звездолет уже будет там!
     -- На каком Эндоре? Какой звездолет! -- закричал Лукьянов.
-- Михаил, ты в своем уме?!
     --  Да  ты  что,  газет  не  читаешь?!  Мы  же   отправили
экспедицию,  во  главе  c  этим...  Штирлицем,  для  построения
коммунизма на Татуине.
     -- У нас здесь социализму скоро будет крышка! -- пробурчал
министр внутренних дел. -- А вы об Эндоре.
     -- Ну это, товарищи, уже слишком! Мы,  коммунисты,  должны
думать  не  только  о  себе,  но  и о наших звездных собратьях,
гниющих под  игом  империализма  коварного  Дарта  Вейдера!  --
небрежно сказал Михаил Сергеевич и посмотрел в окно, за которым
шел дождь.
     Присутствующие вздрогнули и переглянулись.
     -- Нет, я в своем уме! -- гордо сказал Горбачев.
     -- Так, -- сказал Янаев. -- Не будем нервничать. Татуин --
это хорошо. Эндор -- замечательно. Вейдер -- сволочь и негодяй.
Но страна-то разваливается. Что делать?
     --  Читать,  товарищи, роман Н. Г. Чернышевского! И, лучше
всего, на ночь! Может там мы найдем ответ... Так-то! --  Генсек
подошел  к окну. Его усталый взгляд замер, проступили небольшие
слезинки, струйки пота нещадно застилали глаза. -- Жарковато  у
нас  в  Кремле. -- Он открыл окно. Дождь, похожий на ливень, не
утихал. Опытный  коммунист  обернулся  к  своим  соратникам  по
борьбе и тихо произнес:
     Одна дождинка,
     Еще не дождь, еще не дождь;
     Одна слезинка, еще не рев...
     Лукьянов  вспомнил  похожие  стихи и начал, пританцовывая,
петь песню. Товарищ Пуго пошел в присядку, а  товарищ  Янаев  в
стиле "рэп" кричал:
     I am crazy! I am crazy!
     But I am happy, very well!
     Михаил  Сергеевич  устало опустился в кресло и не заметил,
как в кабинет вошел товарищ Хасбулатов.