Похождения Штирлица,

     и другие приключения Бормана.

                    Москва, 1992 год

     Пролог.

   За окном проехал танк без башни и машина с молоком.
   Никита Сергеевич  задумчиво  почесал  наморщенный   лоб
мыслителя и крякнул, подтягивая сползшие на пол штаны. Его
секретарь втихоря  с большим удовольствием повторил данный
звук, и Великий Производитель Кукурузы остался доволен.
 -- Хочется чевой-та...  - жалобно протянул он, вытряхивая
из  карманов вышитых штанов шелуху от семечек вместе с по-
мятой брошюрой "Дагоним, Абгоним, Перигоним и Выпьем", из-
данной газетой "Советский Спирт".
 -- Че,  бухать бум, Никит Сергеич ? - секретарь сгорал от
нетерпения, дрожа от предвкушения пол-литровой бутылки.
 -- Не-е...  После вчерашнего похмелья башка булькает... -
вождю явно было нехорошо.
   Секретарь грязно выругался и сглотнул слюну.
 -- Не вопи, - сказал Никита Сергеевич.
   Повздыхав минут двадцать, он бросил зубочистку в окно и
спросил:
 -- А че там деется у товаищча Исаева ?
 -- А черт его знает...
 -- Это хорошо... - сказал Хрущев. - А че Берия ?
 -- Сидит, - коротко ответил секретарь, злобно потирая ру-
ки и тирански улыбаясь.
 -- Тож хорошо,  - сказал Хрущев,  обмакивая в чернильницу
пальцы левой руки и одновременно облизывая пальцы правой.
   Секретарь с   благоговейным  интересом  следил  за  его
действиями.
 -- Ага,  - сказал вождь,  насытившись на халяву казенными
чернилами. - слушай, как тебя, давай посадим кого-нить ?
 -- Давай,  - секретарь вытащил из кармана обглоданный ка-
рандаш и  измятый клочок газеты "Кукуруза у свете решениев
съезда дупетатов палаты садоводов г. Анадыри".
 -- Пши, - сказал вождь, стукая ботинком по стенке. Стенка
издавала кряхтящие звуки и бросалась штукатуркой.  Сидящие
на крыше агенты ЦРУ оглохли от шума, сделанного сдавленны-
ми потайными микрофонами.
 -- Пши, - повторил вождь, явно собираясь повторить данное
побуждение  еще  раза  три.  Секретарь терпеливо ковырял в
носу, вытирая палец о фалды пиджака. Не своего, естествен-
но.
 -- Пши,  - сказал вождь еще раз,  томно закатывая  глаза.
Дырка в стенке увеличивалась с заметной быстротой.
 -- Че псать ? - секретарь вычистил нос и захотел заняться
чем-нибудь еще.
 -- Пши:  "Список",  - сказал Хрущев,  вспоминая, что надо
еще.  --  "...  сок",  - секретарь старательно выводил не-
послушные и неуклюжие буквы.
 -- Пши:  "Приказува...  то есть не,  прикузавы... вобщем,
пиши,  чтоб  арестовали  этого...  как  его...  ну,  такой
весь...  с усами...  то есть с ушами...  Исаева",  во !  -
вождь был рад,  что вспомнил через минуту, а не через час.
Жаловаться на склероз было рано.
 -- "... Исаева", - произведение удалось на славу, если не
обращать внимание на масляные пятна.
 -- Дай посмотреть,  - попросил Хрущев.  Секретарь скромно
показал листок. Хрущев позавидовал его способности красиво
писать и так хорошо  выражаться,  и  мастер  эпистолярного
жанра понял, что следующий ордер на арест придется выписы-
вать себе самому.
 -- Ладно,  грамотей, тащи в контору... - Хрущев посмотрел
на него исподлобья.
 -- Тащи-тащи, и чтоб не убег до завтрева !
   Секретарь смачно плюнул на стенку и вышел из  кабинета.
Хрущев посмотрел на его плевок,  прицелился и тоже плюнул.
Потом вытер оба плевка рукавом вышитой рубашки и сказал:
 -- Никак все совейское, че портить...
   А за окном проехал танк с башней и машина без молока.