| |
ГЛАВА 10. РЕЦЕПТЫ ПАРТИЙНОЙ КУХНИ
В то время, когда Гитлер ужинал, Борман страдал от голода
-- Мартина Рейхстаговича уже вторые сутки не кормили. Не
кормили его не только потому, что в тюрьме всем было наплевать
на судьбу бывшего рейхсляйтера Германии, но еще и потому, что
для него еще не было разработано меню. Сталин умер. Штирлиц был
в Америке. А кроме этих двух людей, больше некому было
придумать адского рецепта для особы такого ранга.
Мелкий пакостник не мог тогда знать, что в Кремле шло
секретное совещание среди высших руководителей партии и
правительства. Обсуждался единственный вопрос: "Чем кормить
Бормана?"
Хрущев, который был мастак до всяких пакостей, был в роли
предводителя:
-- Товарищи, вопрос, как вы все понимаете, очень сложный.
К нам в руки попал бывший рейхсляйтер Германии, гражданин
Борман Мартин Рейхстагович. Сейчас он находится в Бутырской
тюрьме, там же , где и гражданин Гитлер. C Гитлером все ясно,
но чем кормить Бормана? Мы должны сегодня же решить этот
вопрос, так как завтра будет поздно -- он уже вторые сутки
ничего не ест!
Хрущев вытер пот со лба, высморкался, налил себе стакан
самогонки, выпил, рыгнул и пьяным взглядом окинул
присутствующих: рядом c ним сидел Брежнев и что-то рисовал,
Микоян играл в карты c Пельше, Андропов и Черненко играли в
домино, и только Жуков сидел в задумчивости...
Казалось, что всем не было никакого дела до обсуждаемой
проблемы. Хрущеву это не понравилось. Тогда он встал, взял в
руки графин и запустил его в Пельше. Пельше ловко нагнулся, и
графин пролетел мимо, разбившись о портрет Ленина.
-- Никита Сергеевич, вы что себе позволяете? Вы что --
против Ленина? Против партии? -- заорал возмущенный Леонид
Ильич.
Никита Сергеевич покраснел и сказал:
-- Простите, я не сдержался...
-- Вечно вы -- "не сдержался", "не сдержался". Лечиться
надо! -- и Брежнев покрутил пальцем у виска, давая понять
Хрущеву, что он полный идиот. -- Ладно, что там у вас?
Первый секретарь еще раз повторил свою вступительную речь.
Брежнев и все остальные очень внимательно выслушали ее. Слово
взял Жуков.
-- Товарищи, я предлагаю связаться со Штирлицем. Только он
может решить эту проблему.
-- Однако, мы и сами не дураки! Причем здесь какой-то
Штирлиц! -- сказал Черненко.
-- Правильно, Константин Устинович, -- подхватил Андропов.
-- Надо самим что-нибудь придумать!
-- Товарищ Пельше, а что вы думаете по этому поводу? --
осмелился спросить Хрущев.
-- Я? Я того же мнения, что и Леонид Ильич!
Брежнев слегка улыбнулся и незаметным взглядом
поблагодарил за такое доверие:
-- Но пасаран!
-- Но пасаран! -- ответил Пельше.
Хрущев оскалил зубы и начал скрежетать ими, затем нажал
кнопку под столом и вызвал дежурного охраны:
-- Принесите еще графин самогонки!
-- Слушаюсь, товарищ Первый секретарь! -- ответил
охранник. Через минуту он вернулся c бутылкой водки.
-- Самогонка кончилась, товарищ Хрущев, осталась только
водка.
-- Как кончилась?! -- удивился Никита Сергеевич.
-- Молча!
-- Что значит -- молча?!
-- А то и значит -- молча! Пейте, что вам дают! Пока по
голове не получили!
-- Что вы себе позво...
Но охранник быстро вышел, а Хрущев, плача, налил себе
стакан водки и залпом выпил ее. Брежнев брезгливо посмотрел на
него и сказал:
-- Никита Сергеевич, а у вас есть какие-нибудь
предложения?
-- Есть, батенька, есть!
-- Ну, что ж, дорогой мой человек, мы вас внимательно
слушаем.
-- На завтрак я предлагаю давать кукурузный початок,
настоянный на конской моче, -- начал Хрущев. -- На обед суп из
кукурузы и конского навоза. На ужин -- то же, что и на завтрак.
-- Вы это сами придумали? -- спросил Брежнев.
-- Сам, батенька, сам! -- и Никита Сергеевич налил себе
еще стакан водки.
-- Вы много пьете! -- сказал Андропов.
-- А ты мне не указывай! Слышишь?! Не указывай! Не
указывай, я тебе говорю! Шо смотришь то, а?! Ты чего пасешь?! А
мне плевать на твое мнение! Понял? Нет?! -- и Хрущева вырвало
на стол.
-- Леонид Ильич, я прошу вас оградить меня от этих пьяных
выходок! -- закричал возмущенный Юрий Владимирович.
-- Товарищ Хрущев, не забывайте, что вы -- коммунист! --
заорал Брежнев, залезая под стол.
-- Простите, Леонид Ильич, я опять не сдержался.
В это время пришел Суслов.
-- Товарищи, я разработал отличный напиток для товарища
Бормана, -- сказал он.
-- Какой еще там напиток?! -- спросил Хрущев, вылезая
из-под стола.
-- Здравствуйте, Никита Сергеевич! Чертовски
отвратительная вещь!
-- Что еще за вещь? -- закряхтел Брежнев, высовываясь
из-под того же стола.
-- Здравствуйте, Леонид Ильич! Вещь -- адская! Вам она не
понравится. А товарищ Борман на всю оставшуюся жизнь запомнит,
что значит идти против нашей партии.
-- Мы вас внимательно слушаем! -- сказал Леонид Ильич. --
Вы присаживайтесь.
Суслов сел рядом c Андроповым, открыл папку, достал
исписанный листок бумаги и сказал:
-- Я назвал это "От Суслова -- Борману"! Рецепт
приготовления очень простой: литр "Пшеничной" водки смешивается
c литром виноградного сока. Затем, в полученную жидкость
добавляются следующие компоненты: свежая канализационная вода
(0.25 литра), раствор новокаина (0.25 литра), перекись водорода
(0.5 литра), гематоген (0.5 литра), коровья моча (0.25 литра)
и, наконец, рюмка "Бургундского", соль, сахар, перец -- по
вкусу. Все это тщательно перемешивается и отстаивается. В моей
лаборатории мы эту жидкость уже пробовали на кроликах -- все
они живы, только облысели.
Хрущева еще раз вырвало, Брежнев последовал его примеру.
Жуков культурно вышел, Пельше высморкался, Андропов и Черненко
закашляли.
Первым оправился Брежнев:
-- Ну, что ж, товарищи, Никита Сергеевич знает, как
кормить арестованного, товарищ Суслов знает, как поить его. Я
думаю, пора голосовать. Кто против такой кормежки, прошу
поднять хвосты! -- Брежнев оглядел присутствующих и улыбнулся.
-- Хвостов нет, значит все -- "за". На этом и закончим.
...В полночь дверь в камеру Бормана открылась. Взору
мелкого пакостника предстал толстый человек в белом колпаке и
халате.
"Повар, -- догадался Мартин Рейхстагович. -- Ну,
наконец-то, а то так и копыта отбросить недолго!"
-- Твоя жратва! -- брезгливо сказал повар и поставил миску
c кукурузными початками и кружку c какой-то жидкостью, от
которой исходило ужасное зловоние.
Повар вышел и поэтому не мог слышать звериного рева
мелкого пакостника, который чуть не сошел c ума, выпив глоток
напитка "От Суслова -- Борману". Слышал его только Адольф
Гитлер, сидевший в соседней камере и писавший письмо Еве Браун.
Узнав знакомый рев, Гитлер насторожился. Но, решив, что это ему
показалось, принялся писать дальше, не зная о том, что Мартин
Рейхстагович решил покончить жизнь самоубийством. И кто знает,
чем бы все это могло кончиться, если бы в Бутырскую тюрьму не
приехал Леонид Ильич Брежнев, у которого созрел дьявольский
план по смещению Хрущева c поста Первого секретаря ЦК КПСC.
| |
