ГЛАВА 5. ОШИБКА ГЕББЕЛЬСА

     После  неудачной аудиенции c Борманом, Штирлиц решил пойти
к Гитлеру. Письмо, как и в прошлый раз,  он  решил  не  писать,
считая, что Гитлер и без письма поймет, где двойная игра, а где
партия шнапса.
     ...Поздно  ночью,  когда в бункере Гитлера в очередной раз
прорвало канализацию, а Ева Браун испытывала блаженство от  чар
любви  c Геббельсом, и Геринг в третий раз слушал магнитофонную
запись концерта ансамбля песни и пляски вооруженных  сил  CCCP,
появился  неотразимый  Штирлиц.  Сдав  дежурному  два  автомата
Калашникова, армейский пулемет и две гранаты, он зашел в бункер
Гитлера.
     --  Разрешите,  мой  фюрер?  --  спросил  Штирлиц  голосом
преданной собаки.
     --  А,  Исаев!  Проходи!  --  радостно  заморгал  глазками
Гитлер. -- Максимыч! Какими судьбами?!
     Ни один мускул не дрогнул на  лице  легендарного  русского
разведчика  и,  лишь  машинально,  его  крепкая  рука полезла в
карман за кастетом. Гитлер это заметил и успел предупредить:
     -- Оставьте ваши выходки для Геббельса, штандартенфюрер!
     -- Прошу прощения, мой фюрер,  но  я  как  раз  по  поводу
Геббельса.   Эта   скотина   ведет   двойную  игру  и  пытается
переправить крупную партию шнапса в Россию.
     -- Что это за бред, господин  Исаев?!  Объяснитесь!  Какой
еще шнапс?
     --  Мой  фюрер, это не бред. Информация, которую я получил
по  хорошо  проверенным  каналам,  не  может  быть  подвергнута
никакому  сомнению,  даже  вашему, дорогой Адольф! -- и Штирлиц
вытянулся по стойке "смирно".
     Гнев Гитлера превзошел все границы:
     -- Какое ты, русская свинья, имеешь  право  называть  меня
"Дорогой  Адольф..."?! Это позволено только моей любимой Евочке
Браун!
     -- Вы -- слепец,  мой  фюрер.  Ваша  Ева  сейчас  в  одной
постели c вашим любимчиком Геббельсом!
     -- Молчать! Я вам запрещаю говорить, слышите, запрещаю! --
прохрипел Гитлер, рыгая на Штирлица пену.
     Прошло   десять   минут,  Гитлер  вызвал  своего  любимого
адъютанта и они вместе со Штирлицем направились  в  апартаменты
Евы Браун.
     28 февраля 1945 года
     (23 часа 17 минут)
     Штирлиц ударом левой ноги вышиб дверь в спальню Евы Браун,
которая спала в объятиях тощего Геббельса. Увидев своего милого
Адольфа, она была удивлена, что он ворвался к ней без стука:
     -- Мог бы и постучаться.
     -- И ты смеешь мне такое говорить?
     -- А что, собственно, такое произошло?
     -- Молчать! Взять его! -- показывая на Геббельса, закричал
Гитлер.
     Адъютант  Гитлера,  видя  как  беспокоен  его шеф, ласково
лизнул щечку фюрера и тихо прошептал:
     -- Дорогая, ну стоит ли волновать себя! Это  все  пустяки!
Главное -- наша любовь вечна!
     Натренированные  уши  Штирлица  услышали  это  и советский
разведчик был не на шутку смущен.
     -- Так! -- уже более спокойно сказал Гитлер.
     Штирлиц все понял. Достав из правого кармана свой  любимый
кастет,  он  привел несчастного доктора в чувства, напоминающие
предсмертные  судороги,  надел  на  свою  жертву  наручники   и
совершенно  голого  потащил  по  темным  коридорам  бункера  по
направлению, которое было известно лишь Штирлицу и Мюллеру...