ГЛАВА 13. ГЕРИНГ И ВКП(Б)

     Геринг,  как  верно  просчитал  Штирлиц, был совершенно не
причастен к снятию отпечатков пальцев в аппаратах CC и Гестапо.
Он даже и не думал об этом. Геринг, который  давно  уже  понял,
что  война  проиграна, сидел у себя в кабинете и кормил русской
селедкой любимую собаку, облизывая свои нежные, корявые, жирные
пальчики. Несчастный Геринг,  которого  вчера  на  совещании  у
фюрера  мерзко  оскорбили,  думал о том кошмаре, ожидавшем его,
когда в Берлине начнет громыхать русская канонада. Геринг решил
спасаться. Он давно  предполагал,  что  Штирлиц  --  переодетый
русский  шпион. Более того, он точно знал, что не кто иной, как
полковник Исаев, может помочь  ему  спасти  свою  шкуру.  "Если
Штирлиц  -- русский резидент, -- размышлял Геринг, -- а русские
вот-вот будут в Берлине, то нет  ничего  проще,  как  вступить,
пока не поздно, в их чертову партию. Сейчас или никогда!! Война
проиграна.  Лучше быть коммунистом, а не собачкой на побегушках
у этого шизофреника".  И  он  решил  провести  совещание  среди
офицеров, которым особенно доверял.
     Когда  все  были  в сборе, он решил отложить в сторону все
нацистские словечки и без предисловий начал  проводить  первое,
среди офицеров такого ранга, партийное собрание:
     --   Товарищи!  --  все  были  ошарашены.  --  Да,  вы  не
ослышались -- то-ва-ри-щи! Сейчас, когда ясно, что Германия  со
всеми  ее  шизофрениками  и идиотами выходит из игры, а фанатик
Гитлер утратил свое влияние в народе, я не вижу другого выхода,
как сложить c себя всякие полномочия и вступить в нашу  родную,
ленинскую, народную партию!
     В кабинете, где проходило совещание, прошел шорох волнения
и недопонимания.  Некоторые  офицеры  тут  же  покончили  жизнь
самоубийством. Послышались робкие крики:
     -- Это... предательство!
     -- Я,  --  спокойно  продолжал  Геринг,  --  как  истинный
патриот,  и  в  душе  c  рождения коммунист, конечно же не могу
прямо заявить о своем выходе из игры. Но, мои дорогие  товарищи
и  друзья,  если  не  сегодня  --  завтра будет поздно. По моим
тайным  каналам  нам  стало  известно,  что  Борман  собирается
переправить   все   золото  партии  в  свои  надежные  банки  в
Швейцарии, -- послышались еще выстрелы и крики отчаяния. Геринг
был непробиваем: -- И нет никакой возможности воспрепятствовать
этому. Товарищи, Борман слишком глуп для бегства  из  Германии,
когда в нее войдут русские танки и слишком умен для того, чтобы
мы  могли его одурачить! Денег нет! Продолжать борьбу -- полная
бессмыслица! Быть верным идиоту и импотенту  фюреру  --  значит
стать  таким  же  как  он!  Бежать  из Рейха -- догонят и, мало
этого,  изуродуют  физиономию.  В   этой   ситуации   предлагаю
следующее.  Первое.  Связаться  со штандартенфюрером, простите,
товарищем Исаевым (только дурак его еще считает офицером CC  --
каждому  здравомыслящему  солдату  Германии  давно ясно, что он
никто иной, как  советский  шпион,  простите,  наш  товарищ  по
партии).  Второе.  По  моим  каналам,  из  Москвы были переданы
бланки заявлений для вступления в члены ВКП(б),  мы  размножили
их.  Я  думаю,  хватит  на  всех,  -- и, посмотрев на несколько
наповал убитых офицеров, добавил: -- И даже еще останется.  Да,
я  предлагаю  всем  вступить в ленинскую гвардию, чтобы хоть на
время спасти наши, давно никому ненужные, жизни.
     Речь Геринга  была  равносильна  ночному  кошмару.  Но  те
офицеры,  которые  решили  сохранить  себе жизнь, покорно взяли
бланки заявлений и принялись их заполнять. Среди них был и  сам
Геринг.  Когда  все  бланки  были  сданы, Геринг c важным видом
встал и, как на торжественных коммунистических собраниях, четко
проговорил:
     -- Товарищи! Поздравляю вас  со  вступлением  в  ленинскую
партию,  партию  мира  и  труда! Предлагаю выдвинуть в качестве
кандидатуры  на  пост  первого   секретаря   партийной   ячейки
нацистской  коммунистической  партии  труда  (НКПТ) себя. Будем
голосовать или как?
     Все офицеры хором ответили: "Или как!"
     -- Какие  будут  вопросы?  --  голосом  бюрократа  спросил
Геринг.
     Молоденький  офицер  поднял  руку,  встал и недвусмысленно
спросил:
     -- Товарищ Геринг, я насчет партийных  взносов.  Зарплата,
наверняка,  будет  маленькая,  а  платить,  как  я слышал, надо
рублями, а нашими марками обклеиваются городские  сортиры.  Как
быть?
     --  В  свое  время,  мы  подумаем  и об этом, -- пробурчал
Геринг, махнув на  всех  рукой,  давая  понять,  что  партийное
собрание окончено.
     После долгих, продолжительных аплодисментов, все разошлись
по домам.