Глава 9
Рабочий день в ШРУ

Вы, наверное, не забыли, что мы вместе со Штирлицем делали 
экскурс в прошлое. Мы тоже об этом не забыли и потому возвращаемся 
в настоящее.
Штирлиц оторвался от своих воспоминаний и снова почувствовал 
себя в прокуренном «Ниссане».
– Айсман, мы тут так надымили, даже голова заболела. Открой-ка 
окно.
– Будет хуже, – буркнул Айсман. – Мы попали в самую зловонную 
пробку.
На шоссе стояли сотни гудящих легковых и грузовых машин.
– Это часа на четыре, – заметил Айсман. – Всё из-за этого негра!
– Какого негра?
– Майкла Джексона. Припёрся в Москву давать концерт, устроил 
вокруг стадиона очереди, как в застойные годы за колбасой, обесточил 
своей аппаратурой весь город, даже трамваи встали.
Штирлиц вздохнул. Он не знал, кто такой Майкл Джексон.
– Я бы на твоём месте пошёл пешком. – посоветовал Айсман.
– Не солидно, – возразил Штирлиц. – Я, босс разведывательного 
управления, и вдруг – пешком! Да и лениво...
– Можно сыграть в «дурачка», – предложил Айсман, доставая 
засаленную колоду карт с голыми девками.
К пяти часам вечера, почти что в конце рабочего дня, партнёры 
наконец-то доехали до Никольской и, показав строгой вахтерше, 
которую нанял аккуратный Плейшнер, свои пропуска, прошли в ШРУ.
На стенах в приемной Управления были понавешаны портреты 
известных разведчиков и шпионов. На самом видном месте висел, 
разумеется, портрет самого Штирлица, основателя ШРУ. Он был одет в 
форму немецкого офицера с советскими орденами на груди.
Тут же висел типичный портрет китайского шпиона, поражающий 
разрезом и косоглазием своих глаз. В скобочках указывалось: «Тоже 
самое для корейских, вьетнамских и японских шпионов!» Почерком 
Бормана красной ручной было приписано «Все они, жопы, на одно 
лицо!»
Перед дверью с надписью «Стукачи» сидела очередь из 
одиннадцати человек. За этой дверью находилось ведомство 
профессора Плейшнера, который записывал поступавшую информацию 
и выдавал под расписку деньги, небольшие, но советские. Потом все 
данные относили в кабинет Мюллера, который их многосторонне 
классифицировал и анализировал. Казалось, что в голове Мюллера 
находится супер-компьютер, поскольку в любой момент тот мог выдать 
любую нужную информацию.
Оставив Айсмана любезничать с Наташей, Штирлиц заглянул к 
Мюллеру. В приёмной перед кабинетом главного аналитика ШРУ сидела 
секретарша Мюллера Света. Она увлечённо красила ногти.
– Светлана, когда ты занимаешься с Мюллером сексом, ты думаешь 
о чём-нибудь приятном?
– А я с ним ничем таким пока не занимаюсь! – отозвалась девушка. – 
Господин Мюллер любит долго и старомодно ухаживать. Целует ручки, 
водит в рестораны. Говорит, что вспоминает со мной молодость. 
Странно, он ведь совсем не старый...
– Молодец! – похвалил Штирлиц, чмокая её в щеку. – Надеюсь, ты из 
не тех плодовитых девушек, которые могут забеременеть от простой 
ангины...
– Вот ещё! Я просто так не беременею!
– Шеф у себя?
– Да. Но он очень занят.
– Он всегда занят.
Штирлиц вошёл к Мюллеру, и ему сразу же бросился в глаза 
пудовый трехтомник «Методика устного счёта в России», что в 
очередной раз произвело умиротворяющее впечатление: сразу 
показалось, что ты попал к профессионалу, который в два счёта уладит 
все твои проблемы. Мюллер и правда был очень занят. С помощью 
лупы он разглядывал фотографию обнаженной девицы в газете 
«Московский комсомолец».
– Что новенького? – поинтересовался Штирлиц.
– Вот прочитал в газете... «Политический обозреватель Севостьянов 
считает, что в мире чем-то определенно попахивает». Этому я склонен 
верить. По части распознавания запахов в этой стране ему нет равных!.. 
Вот ещё. «Заслуженный писатель СССР Нестор Филимонов написал 
разоблачающий роман. Пользуясь его разоблачениями, 
правоохранительными органами задержано 138 злоумышленников». 
Надо бы ему предложить с нами посотрудничать, ты как считаешь?
– Не люблю писак! – отрезал Штирлиц. – Именно от писателей в 
нашей стране такие нехорошие запахи, которые так хорошо улавливает 
твой обозреватель. Недавно полистал книжку «Новые похождения 
штандартенфюрера СС фон Штирлица», так там про нас, героев Второй 
Мировой Войны, такое дерьмо понаписано!
– Это они любя! – пояснил Мюллер. – Ладно, ты мне мешаешь...
Штирлиц пошёл к себе и осторожно заглянул в дверь. Красивая 
брюнетка Наташа, личная секретарша Штирлица, сидела за столом и 
печатала на компьютере, который недавно заменил морально 
устаревшую печатную машинку.
Перед ней, задрав голову, как павиан, вышагивал Айсман. Он громко 
стучал по полу своими лакированными сапогами, сопровождая свою 
поступь быстрыми и загадочными вопросами, как на перекрёстном 
допросе.
– Наташа, – спрашивал Айсман, – вы любите мармелад?
– Люблю, – отвечала девушка.
– А шоколад фабрики «Рот-фронт» любите?
– И шоколад тоже.
– Наташа, а вы любите государственные тайны?
– Нет.
– А личные?
– Послушайте, Айсман, что вы ходите всё вокруг да около? Если 
хотите меня соблазнить, то зря теряете время! Я – секретарша 
Штирлица. А если нет, то зачем припёрлись в кабинет босса и 
отвлекаете меня от работы?
Айсман схватил со стола дырокол.
– Давай, я тебе какой-нибудь документ продырявлю!
– Айсман, а вы умеете пользоваться дыроколом?
– Конечно! – обиделся Айсман. – Я точно таких же штук пять уже 
сломал!
– Ну-ну.
– Наташа, а давай всё-таки переспим? Знала бы ты, как я люблю 
таких молоденьких девушек, как ты! М-м-м, – промычал Айсман, вертя 
головой. – Молоденькие девушки – это как «шерше ля фам»!
– Не буду я с тобой спать, – отрезала Наташа.
– Это ещё почему?
– Я – честная секретарша. Я буду спать только с боссом. А босс у 
меня – Штирлиц! – ответила девушка.
– Да он на тебя даже не посмотрит! – протестовал Айсман, пытаясь 
обнимать Наташу за плечи. – Полюби сначала меня, я у него самой 
близкий друг! Я с ним в такие истории попадал, закачаешься!
– И не проси, Айсман, – ответила Наташа, отмахиваясь от 
настырного Айсмана.
– Вот так всегда, – обиженно протянул Айсман. – То ли дело были 
секретарши у Бормана! Такие истинные арийки! Как я их любил! Жалко, 
что Штирлиц не дал Борману секретаршу.
– Я – чисто русская девушка. Я люблю Штирлица.
– Это тоже очень хорошо. И за это я тебя тоже люблю, – Айсман 
задумался. – Знаешь, Наташенька, я должен тебе признаться. Я ещё и 
Свету люблю.
– Надо же! Айсман, да вы, оказывается, бисексуал!
Штирлиц вошёл в кабинет.
– Айсман, там Мюллер завален работой, иди, завали его секретаршу. 
А мне – кофе, – сказал разведчик и уселся в кресло.
Айсман выскочил в коридор, откуда послышалась его заунывная 
немецкая песня: «Моя прекрасная Гретхен сегодня гуляла с другим...»
– Вечно припрётся и мешает работать, – пожаловалась Наташа и 
пошла в соседнюю комнату, где у них была оборудована кухня с баром, 
варить кофе.
– В этом он весь, – согласился Штирлиц. – Пока не добьётся, чего 
хочет, не отвяжется. Гестаповские привычки.
Наташа поставила перед боссом чашку ароматного кофе и тарелку с 
двумя сдобными булочками. Через минуту она снова печатала на 
компьютере.
– А на чём ты там остановилась?
– «Если в течении двух дней на наш счёт не будет переведено 
полтора миллиона рублей, средства массовой информации будут 
оповещены о вашей антинародной деятельности...» – процитировала 
Наташа и пояснила. – Это для депутата Анатолия Ручконожкина. 
Взялся, мерзавец, торговать Родиной направо-налево! Таких стрелять 
надо!
– Да, рано ещё Мюллера списывать на покой! Всё про всех 
разнюхает и в дело занесёт, – похвалил Штирлиц. – Какой слог! А 
фотография этого Ручконожкина есть?
Штирлиц посмотрел на протянутый снимок.
– Ха! Я его знаю! Не ожидал снова увидеть. Это же Толик, мы с ним 
вместе в одной клинике лежали. Полный урод... Частушки петь любил. 
Надо с него обязательно получить эти деньги, а потом настучать на 
него в КГБ.
– Правильно, – одобрила Наташа.
– Давай, я тебе выпишу тысяч двести, купишь себе что-нибудь, – 
предложил Штирлиц.
– А что именно?
– Ну, что-нибудь в новом магазине Шварцкопфмана «Нижнее белье 
и другие сопутствующие товары».
– Спасибо, – секретарша благодарно захлопала ресницами.
– Наташа! Пойдёшь со мной в ресторан?
– Пойду. Только вы должны побриться и помыть руки с мылом.
– Ты меня что, хоронить собралась?
– Ладно, договорились, – рассмеялась Наташа и снова застучала по 
клавишам.
Штирлиц решил не уподобляться Айсману и не мешать девушке 
работать. Он сделал вид, что просто так здесь сидит. Разведчик 
положил свои длинные ноги на самый краешек стола, чтобы не 
испачкать лежавшие на столе важные бумаги, и расслабился. Штирлиц 
прихлёбывал из большой чашки сваренный Наташей кофе и смотрел в 
окно. Там догорал закат уходящего дня. Закат, правда, был виден 
плохо, заслоняемый мрачным зданием ГУМа. К тому же окна офиса 
выходили на восток...
Конечно же, Штирлицу хотелось обнять эту славную девушку 
Наташу, но он посчитал это аморальным. В этой стране он уже был 
однажды женат.
Незаметно для себя основатель ШРУ заснул. И видел он сладкий 
сон со сладкой парочкой. Этой парочкой были он сам и девушка 
Наташа.
По всем признакам сон обещал стать вещим.