Глава 16
Снова неудача

Вытащив из ресторана Айсмана, сотрудники ШРУ поехали в 
агентство. Штирлиц с Айсманом вооружились до зубов и отправились в 
зоопарк. А шеф гестапо решил взглянуть на свой любимый сейф.
Войдя в свой кабинет, Мюллер ахнул и чуть не умер от разрыва 
сердца. Сейф был опять вскрыт, досье разбросаны по всему кабинету. 
Светлана принесла шефу стакан воды и начала собирать пухлые папки.
– Нет, мне это надоело! – воскликнул Мюллер и начал снимать с 
дверцы сейфа отпечатки пальцев.
– Борман! – опешил он, сверив отпечатки с картотекой.
– Шеф, ничего не пропало, – сообщила Света.
– Странно, что же эта толстая скотина искала? – почесал в голове 
Мюллер.

Настал вечер и Москва наполнилась уличными огнями, простые 
московские обыватели водрузили на ноги тапочки и уселись перед 
телевизорами, только агентам Штирлица не спалось. Потому что они 
сидели в засаде. Вернее, сидели они в своём автомобиле, а автомобиль 
стоял в кустах около бассейна с бегемотом. Бегемот спал, время от 
времени чавкая во сне и пуская пузыри.
– Никак не могу понять, зачем этому африканскому принцу бегемот 
пастора Шлага, да ещё за такие деньги? – шёпотом поинтересовался 
Айсман.
– Ну, чего тебе непонятно? Вот тебе, например, Света нравится?
– Ну.
– Вот тебе и «ну»! А ему больше бегемоты по душе. Любит он их. 
Баб у него и так в гареме штук сто, а бегемотов не хватает.
– Так это же... этот, как его... зоофилизм, – осторожно заметил 
Айсман.
– Не знаю такого слова, – сказал Штирлиц. – Я же тебе говорю, 
любит он бегемотов, и всё тут!
Айсман пожал плечами.
– Женщины лучше, – Айсман, похотливый, как июньский кролик, 
поёрзал на сидении. – Секретарша Мюллера – очень красивая девушка. 
Я в неё уже дня два влюблён по самые уши. Теперь на Свету у меня 
одна реакция! Эрекция! – похвастался он.
Штирлиц глубокомысленно кивнул и отвернулся, то ли смахнуть 
набежавшую скупую мужскую слезу, то ли сплюнуть в открытое окно.
– Хватит болтать, – сказал он. – Вообще, неправильно, что мы сидим 
оба в машине. Предлагаю тебе спрятаться в кустах с той стороны 
бассейна. Будем следить с двух точек и переговариваться по радио.
– Отличная мысль, – одобрил Айсман и вылез из машины.
Через минуту запищала рация.
– Пока всё тихо, шеф, – сообщил Айсман. – Штирлиц, мы с собой 
прихватили сортирную бумагу?
Штирлиц нервно разбирал и собирал свой «ТТ», пытаясь понять, 
куда надо вставлять патроны. Разговоры Айсмана о женщинах 
разбудили в нём воспоминания. Мысли о секретарше, с которой он 
проработал уже довольно-таки много времени, не оставляли его. Как он 
мог до сих пор не познакомиться с этой прекрасной девушкой поближе? 
Видимо, «вторая молодость» всё-таки оставила в нём «комплекс 
пенсионера».
Штирлиц достал из кармана рацию, которая неожиданно для 
разведчика неприлично выругалась. Было ясно, что Айсман 
расслабился и забыл выключить свою рацию.
– Сам такой! – неприязненно ответил Штирлиц, выбрасывая рацию в 
окно. Он помнил, что именно на таких мелочах обычно и засыпаются 
супер-агенты.
Штирлиц взял радио-телефон и позвонил Наташе домой.
– Алло? Это вы, Штирлиц? – отозвалось в трубке.
– Я, – не стал обманывать Штирлиц.
– А это Наташа! – раздался в трубке довольный голос.
– Я, кажется, разбудил тебя? – спросил галантный Штирлиц, не зная, 
что в таких случаях говорят дальше.
– Нет. Я ждала вашего звонка.
– Это похвально. Я в общем-то хотел снова пригласить тебя в 
ресторан без этих придурков, но сегодня, к сожалению, я занят.
– Я знаю. Но не волнуйтесь, через минуту я буду возле вас.
– Да тебе сюда целый час ехать! – удивился Штирлиц.
– Успею. С вами говорит автоответчик. Повесьте трубку и 
посмотрите направо...
Штирлиц выключил трубку, повернулся и увидел Наташу.
– А вот и я. Я принесла вам горячий чай и булочку. Тяжело, наверно, 
всю ночь сидеть в засаде.
Наташа села в машину рядом с разведчиком. Они сказали 
одновременно:
– Наташа, я хотел сказать...
– Штирлиц, я хотела сказать...
Остальное договорили их влюблённые глаза.
Штирлиц привлек её к себе, и они замерли в продолжительном 
поцелуе. Кто-то пробежал в темноте, ломая кустарник и опрокидывая 
урны. «Наверно, зайцы», – подумал Штирлиц. Они отдавались друг 
другу страстно и самозабвенно.
Все было хорошо, пока до них не донесся пронзительный крик 
Айсмана:
– Штирлиц! На меня напал Бородатый!
Разведчик насторожился. Теперь он понял, что выбрасывать рацию 
было непростительной ошибкой. Штирлиц вскочил и бросился спасать 
своего партнёра.
Бегемота в бассейне не было. На глазах у Штирлица огромный и 
подозрительный рефрижератор скрылся за поворотом. Контуженный 
ломом Айсман даже не успел вступить с похитителями в перестрелку и 
теперь сидел на земле, потирая ушибленную голову.
– Невезение за невезением, – ругался Штирлиц. – Чёрт, а где же мой 
пистолет?
– Вот он, Штирлиц! – сообщила Наташа, держа на вытянутых руках 
штаны разведчика с пристёгнутой кобурой.
– В погоню! – вскричал Штирлиц, судорожно надевая штаны.
– Это невозможно, – молвила Наташа. – Когда я вышла из машины, 
откуда ни возьмись выскочил бородатый мужик и начал кувалдой 
крушить нашу машину. А потом полил её из канистры бензином.
В подтверждение её слов раздался взрыв.
Штирлиц гневно выхватил пистолет и выпустил в воздух всю обойму. 
Радостно заверещали макаки в соседнем вольере. Гневно взревел лев, 
намекая, что хоть ночью-то можно было бы дать ему, царю зверей, 
нормально поспать!
– Не расстраивайся, – сказал Айсман. – Мы их найдём и всех 
пристрелим. Даже мафии будет тяжело спрятать такого большого и 
прожорливого бегемота в такой маленькой и голодающей Москве.
– Это сложный вопрос, – ответил Штирлиц.
– Кстати, Мюллер звонил. Кто-то опять залез к нему в сейф, и, не 
поверишь, по отпечаткам пальцев выяснилось, что это Борман.
– Будем искать Бормана, – решил Штирлиц, потому что никаких 
других идей ему в голову не пришло.